рыбный рынок на остраве сахалин

Как кто-то из великих французов, он в одно прекрасное утро «проснулся знаменитостью».

Его литературная известность была грандиозна, но скоротечна. Он вдруг создал себе всероссийскую известность, но в тот же момент её и утратил.

Бестужев был одновременно редактором-издателем четырёх ежедневных газет и издавал из них одновременно три!!!

Типография улетела туда же, куда улетело и имение вместе с мыловаренными заводами. Бестужев судился в московском окружном суде за двоежёнство, тогда эти дела слушались с присяжными заседателями, и был оправдан, хотя факт преступления был признан. Из дела выяснилось, что свою вторую жену, богатую вдову-купчиху, Бестужев прельстил, выдавая себя за камер-юнкера и несметного богача. Всё состояние несчастной женщины было потом проиграно в карты и истрачено на разные аферы. Разбирательство этого громкого процесса наделало в своё время много шума в Москве. Перечислить «мелкие дела» Бестужева не было бы никакой возможности: почти еженедельно у кого-нибудь из московских мировых судей разбиралось какое-нибудь «Бестужевское дело»: или по иску с него, или по обвинению его в самоуправстве, драке и насилии.

Далее мы видим его владельцем самой большой типографии в Москве, типографии, в которой одновременно печатались: три ежедневных газеты, один еженедельный и один ежемесячный журнал, масса земской и частной работы.

Затем имел огромный мыловаренный и свечной завод, где мыло и свечи должны были приготовляться особенными, ещё не виданными, машинами. Но мыла и свечей, приготовленных невиданными машинами, так никто и не увидел.

Был владельцем огромного имения, вводил самое усовершенствованное, самое рациональное хозяйство, и имение самым рациональным образом вылетело в трубу.

После военной службы он занимался всем и ничего не признавал в умеренных размерах.

А меня потом разжаловали, и при всей своей ноздрёвской натуре он в этом отношении не лгал; едва он успевал дослужиться до унтер-офицера, как моментально подвергался разжалованию за какие-нибудь безобразные деяния. Подчинённых он не мог иметь без того, чтобы не совершить над ними какого-либо возмутительного самоуправства: мордобойства или насилия.

Как же ты мог быть унтер-офицером, когда ты рядовой? интересовались приятели.

Когда в таком-то году я был унтер-офицером

Вообразите себе Геркулеса, вся грудь которого, точно в кольчуге, в орденах и медалях. В медалях и орденах, пожалованных им самому себе, на ношение которых он не имел ни малейшего права. Вот вам внешность этого стихийного человека. Он сделал все компании, какие только были за его жизнь, вступил и вышел из военной службы рядовым. В разговоре он часто упоминал:

На пристани, в коротеньком тулупе, с Георгием в петлице и колоссальными жгутами тюремного ведомства на плечах, стоял, громоподобно и молниеносно распоряжался работами бывший редактор-издатель газеты «Голос Москвы» и многих других В. Н. Бестужев.

Редко в жизни бывал я изумлён более.

[ ] Редактор-издатель

Опубл.: 1903. Источник: Новодворский В., Дорошевич В. . СПб.: Санта, 1994. 20 000 экз.

  Свободные люди острова Сахалин

Материал из Викитеки свободной библиотеки

Сахалин (Дорошевич)/Свободные люди острова Сахалин

Сахалин (Дорошевич)/Свободные люди острова Сахалин Викитека